Железный сплав, Ольга Романцова, Планета Красота, № 12, (12.2005)

Студенческие спектакли всегда интересно смотреть: начинающие актеры и режиссеры еще не относятся к своей профессии как к ремеслу, более остро воспринимают мир и всерьез верят, что театр способен его изменить.

Дипломные спектакли мастерской Юрия Любимова в РАТИ — случай особый: Юрий Петрович впервые выпустил актерско-режиссерский курс. Обновляя актерский состав театра на Таганке и воспитывая один актерский курс за другим, Любимов ни разу не брался за обучение режиссеров. Казалось, что его фирменный постановочный стиль, умение превращать театральную алгебру в гармонию, строить спектакли по музыкальным законам, собирая из лоскутков сценическую ткань, невозможно передать ученикам, как невозможно поделиться с кем-то собственным талантом, даром. Те, кому удалось побывать на репетициях Юрия Петровича, помнят, как умеет он наполнять актеров энергией. Уходя от него, актеры лишаются этой энергии и одновременно таланта (чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть один из спектаклей «Содружества актеров Таганки»). Можно ли всему этому научить? Оказалось, что научить нельзя, но научиться у Любимова можно очень многому. Лучшее тому доказательство — дипломные спектакли выпускников, которые играют на Малой сцене Таганки: «Скаzка», поставленная Дарьей Денисенко по одноименному рассказу В. Набокова, и мюзикл Дж. Бокка и Д. Огайна «Скрипач на крыше», поставленный Юрием Ардашевым.

На этот раз Любимов набирал свою мастерскую на факультете музыкального театра. Что неудивительно: последние спектакли мэтра существуют на зыбкой грани музыкального и драматического искусств. Денисенко и Ардашев учатся работать по тем же законам и создавать синтетические постановки, где актеры играют с такой же отдачей, как в драме, поют не хуже (и гораздо осмысленнее), чем в опере или в оперетте, и танцуют, как настоящие профессионалы. Пройдя школу Любимова, оба начинающих режиссера не потеряли собственной индивидуальности, освоив из огромного арсенала инструментов учителя то, что им наиболее близко и понятно. Принадлежность к одной школе доказывает жесткая внешняя форма и эстетика «Скаzки» и «Скрипача», заставляющая вспомнить «Доброго человека из Сезуана» и другие ранние спектакли Любимова. На сцене никаких декораций, кроме нескольких стульев, а костюмы предельно просты и функциональны. Режиссерам — выпускникам приходится создавать театральный мир буквально из ничего, но, кажется, это сильнее всего подстегивает их фантазию. Оба спектакля наполнены музыкой: у Денисенко пианистка играет Шнитке и песни 30-х годов, у Ардашева исполнителям аккомпанирует пианино и оркестр студентов мастерской.

В «Скаzке» молодые актеры играют весь текст набоковского рассказа от начала до конца, включая авторские отступления и комментарии. Действие изящно и незаметно перетекает из парка в уличное кафе, из ресторана в кабаре, из полупустого трамвая на оживленную городскую улицу. Четыре актрисы (Александра Басова, Глафира Ганичева, Елизавета Левашова и Мария Матвеева) играют девушек, понравившихся Эрвину, пассажиров, прохожих. Актеру Александру Фурсенко досталось одиннадцать ролей. И даже демоническая госпожа Отт (Галина Трифонова), предложившая Эрвину собрать и предоставить в полное распоряжение всех понравившихся ему женщин, то и дело меняет обличия, костюмы и шляпы. Не меняется только Эрвин (Игорь Неведров), составляя контраст окружающему его миру, где могут материализоваться случайно сказанные слова, тесно сплелись фантасмагория и реальность, а обыкновенный стул запросто может стать театральным персонажем. У Денисенко получился прелестный и легкий спектакль. В нем напрочь отсутствуют излишняя старательность, ученическая тщательность и медлительность, часто отличающие первые режиссерские работы. Актеры играют с удовольствием и по-юношески честно, относясь к мимолетным зарисовкам не менее серьезно, чем к настоящим, большим ролям.

Ардашев в «Скрипаче на крыше» использовал все пространство Малой сцены, включая боковые кулисы и выступы на стенах. Он наполняет свой спектакль игрой света и звука и неожиданными придумками: около рояля нет табурета, и актеры порой становятся перед инструментом на колени, чтобы сыграть какой-нибудь музыкальный фрагмент. Режиссерской фантазии с избытком хватило бы на несколько спектаклей, и порой кажется, что Ардашеву стоило бы слегка ограничить ее бурный полет. В его спектакле актеры с удовольствием острят и хулиганят, хороши Игорь Неведров (Тевье), Голда (Ольга Шатрова), Цейтл (ее сыграла Дарья Денисенко) и все остальные дочки. Но вместе с тем понятно, что в «Скрипаче» затронуты очень серьезные темы. Злоключения молочника Тевье тесно переплетаются с историей еврейского народа и всех изгнанников, которые по тем или иным причинам были вынуждены покинуть родные места. Это заметно влияет на атмосферу происходящего на сцене.

После премьеры спектакли Денисенко и Ардашева остались в репертуаре театра на Таганке. Посмотрев «Скаzку» и «Скрипача на крыше», не испытываешь обычной после дипломных спектаклей тревоги за судьбу выпускников-актеров: они воспитаны для театра на Таганке и вольются в его труппу. А режиссеры, судя по профессиональности их первых работ, тоже нигде не пропадут.

Ольга Романцова, 12.2005