Юрий Любимов: Ленин не дал снести Таганку (КП, 23.04.2004)

Сегодня легендарному Театру на Таганке 40 лет. О сцене, битой властями и любимой зрителями, вспоминает известный режиссер

Комсомольская правда

— Юрий Петрович, многие не любят отмечать сорокалетие. ..

— Я думаю, на театр это не распространяется. Отмечать дату будем, хотя обычно празднуется пятидесятилетие. К 40-летию выпускаем спектакль «Идите и остановите прогресс». Будет выставка сценических костюмов, в которых играли Высоцкий, Золотухин, другие наши звезды…

Гражданки, поганки и бабы с Таганки

— Московскому вождю Гришину у меня в кабинете не понравились строчки Андрея Вознесенского на стене: «Все богини — как поганки перед бабами с Таганки». Он собрал актив и заявил: «У Любимова размалеван весь кабинет. И там оскорблены все женщины». Правда, Гришин перепутал и сделал рифму лучше: «Все гражданки — как поганки перед бабами с Таганки».

Я пообещал стихи закрасить, если мне придется навсегда покинуть кабинет, и оставить стены чистыми. Не зная, что сказать, он вдруг обратил внимание на японские иероглифы Куросавы: «Китайцы? Ага, перевести немедленно!»

…А от сноса театр главным образом спасла памятная доска Ленину на фасаде. Ильич ведь выступал когда-то в этом здании. .. Хотя был даже момент, когда машина с шаром приехала, такими раньше сносили здания. Мы в это время сидели с артистами в зале и говорили: «Если хотите, ломайте! Но с нами!»

Фонарь системы Станиславского

— Раньше вы пользовались военным трехцветным фонариком, чтобы указать актерам, плохо они играют или хорошо. Фонарик работает до сих пор?

— Вот он стоит! Только теперь это фонарь для подводной охоты, более мощный. Я с ним плавал, когда был помоложе. А раньше был мой фронтовой. Тоже где-то тут должен быть. Вы не поверите, его уже и артисты похищали, но я находил. Фонарик их раздражает, но они благодаря ему становятся более живыми. Он — как дирижерская палочка, а я — как дирижер за пультом… В старом фонарике были цветные окошечки. Зеленый — хорошо, красный — так плохо, что тут же будет репетиция.

— Говорят, раньше вы любили цитировать Станиславского: «Актеры — шельмы, им верить нельзя, если хотите поставить хороший спектакль»…

— С ними, с актерами, надо очень жестко. Есть табель о рангах, и без нее жизни не бывает. А превратное понимание свободы приводит к хаосу, что мы и продемонстрировали — все развалили, впали в нищету и теперь с трудом выбираемся из нее.
С Высоцким на «вы»

— Как только мы разломали канон социалистического искусства, строго ограниченный во всех рамках, нам сразу прилепили ярлык политического театра. Но это не так, дело тут серьезнее, дело в новой эстетике, новом взгляде на вещи, на конкретный угол зрения.

На «10 дней, которые потрясли мир» Джона Рида мы провели анкетирование. Вывесили черный ящик — «против», красный — «за». А какие бывали разгневанные отклики! «Безобразие! Так про революцию!» — написали нам женской помадой. Но на спектакль было не попасть.

Был у нас и такой странный опыт — сделать вечер поэзии в театре: так появился спектакль «Антимиры» по Андрею Вознесенскому. Он тогда с Беллой Ахмадулиной, Евгением Евтушенко и Булатом Окуджавой собирал стадионы. И спектакль прошел 700 раз, а мог и 800…

Зато спектакль «Берегите лица» не состоялся. Написали донос, что я издеваюсь над нашими неуспехами в космосе. Тогда как раз американцы высадились на Луну… Потом так же запретили и «Бориса Годунова».

— Раньше на Таганке что ни актер — талант. Вот и талант Высоцкого вы разглядели сразу. Даже обращались на «вы»…

— Да, я и сейчас часто перехожу на спокойный тон и говорю: «Будьте добры, уйдите с репетиции». Так было и с Высоцким. Как-то я его вызвал в кабинет и сказал: «Володя, уходи, ты мешаешь театру, ты разлагаешь актеров своими загулами». Потом я же отвозил его насильно в больницу, хотя он кричал на меня, шумел. Но его дар нельзя было не заметить. И я никогда не думал, что он поэт кухни и подворотни, как считали наши начальники.

ВЫПИСКА ИЗ ЛИЧНОГО ДЕЛА

Любимов Юрий Петрович. В марте 84-го освобожден от должности худрука, а 11 июля того же года Указом Президиума Верховного Совета СССР, подписанным К. Черненко, лишен советского гражданства. Вернулся в страну и в родной театр спустя 7 лет. Вместе с женой-венгеркой Каталин. Сын Петр говорит на пяти языках, по-русски пишет, но говорит хуже, чем по-английски.

5 САМЫХ ЯРКИХ СПЕКТАКЛЕЙ В ИСТОРИИ ТАГАНКИ

«Антимиры»
«Гамлет»
«10 дней, которые потрясли мир»
«А зори здесь тихие. ..»
«Мастер и Маргарита»

Виталий Бродзкий, 23.04.2004