Основатель Театра на Таганке и его многолетний руководитель Юрий Петрович Любимов после возникшего в театре конфликта подал заявление об уходе и покинул Россию. Находясь в Италии, он и его супруга Каталин Кунц дали интервью Русской службе Би-би-си, где высказали свою позицию.
Би-би-си: Юрий Петрович, после всего, что произошло в театре, вы могли бы подвести какой-то итог своему 20-летнему пребыванию в России?
Юрий Любимов: Я постараюсь, как доктор — диагноз поставить.
Во-первых, о племени актеров вы знаете и без меня — по соображениям Антона Павловича Чехова, Мольера и прочих великих драматургов и прозаиков. Что это за племя? Оно всегда этим занималось, и всегда будет заниматься.
Это всегдашняя интрига актеров против руководителя. Эти интриги были у Станиславского — и на него доносили, писали, что он старый и должен уходить, а они уже готовы возглавить МХАТ. А что с Мейерхольдом сделали…
Великие люди, которые хотели создавать искусство, и какие-то новые прокладывать пути, расширять диапазон древнего театрального искусства, всегда подвергались гонениям. Везде, и не только при социализме или там коммунизме.
Би-би-си: Почему произошел этот конфликт в Праге?
Ю. Л. : Предлогом было то, что они хотели сами править, а не под моей довольно жесткой рукой. Вот это и взорвалось. Потому что они там потребовали деньги. Они решили, что все деньги их.
Би-би-си: А это не так?
Ю. Л. : А это не их деньги. И свалили все на невинную мою жену. Что это она, наверное, в сумочке держит. И тут наврали все. Потому что деньги были у них. И они продали меня за 500 с лишним долларов — не за 30 серебренников. За 520 с чем-то долларов, которые не им принадлежали, а принадлежали театру.
«Они хотят сами править балом. Очень соблазнов много»
Юрий Любимов
Каталин Кунц: Бесконечно грустно смотреть на людей озлобленных и провозглашающих ложь и клевету.
Во-первых, контракт был заключен между чешским и русским театром, а не между актерами. Кроме этого, русский гражданин не имеет права за границей получать валюту. Все это выдается в театре уже, в Москве, в виде премии, так они это получали всегда.
Я не готова обсуждать эти безобразные высказывания актеров, ибо я считаю ниже своего достоинства обсуждать и оправдываться. Потому, что я ничего такого не совершила. Никогда за 35 лет, будучи спутником такого человека как Юрий Любимов, ни в России, ни за границей.
Би-би-си: Юрий Петрович, что касается ваших спектаклей — эти спектакли принадлежат вам или они принадлежат театру, городу? Имеете ли вы право забрать или запретить свои спектакли? И что вообще будет с этими спектаклями дальше?
Ю. Л. : Я думаю, я могу запретить, потому что все композиции написаны мной. И я думаю, да.
Они хотят сами править балом. Очень соблазнов много. Деньги-то у них весьма приличные, поэтому прикидываться, что они бедненькие, страдающие не приходится. Это все лицемерие, обычные актерские амбиции, не оправданные ничем.
Они же один раз сделали с Губенко, получился мертвый театр. Сейчас будет второй.
К. К. : Не надо забывать, что театр сделал один человек, который создавал спектакли и репертуар этого же театра, и который стал знаменитым именно благодаря ему. А его имя — Юрий Петрович Любимов. Спектакли создавались не коллективом, не профкомом.
Би-би-си: Юрий Петрович, какие дальнейшие планы? Вы вернетесь в Россию?
Ю. Л. : А почему нет? Я просто в отпуске в Италии. Я приеду в Россию второго октября —закончится мой отпуск и я приеду. Но я сейчас свободный человек.
Не забывайте, я ветеран двух войн — еще финской. На груди моей столько наград, что мне не надо никаких пуленепробиваемых жилетов — если я надену все на себя. Я могу давать мастер-классы в любой стране. Мне сейчас предлагают антрепризу. Вот возьму и сделаю «Бесы», и посвящу артистам таганским.
К. К. : Я в эти дела никогда не вмешивалась и не намерена вмешиваться. То, что он работал по всему миру, может быть не очень широко известно российской публике, но он только одних опер поставил 33 по лучшим оперным театрам мира, от Ла-Скала до Парижской оперы, но не в этом дело.
Дело в том, что это человек, который имеет за плечами 75 лет практики театрального дела, уж извините, ни вам, ни мне не надо заботиться о том, что он будет делать. Он сам разберется.
Би-би-си: А есть ли какой-то вариант, при котором вы могли бы вернуться на Таганку?
«Моя совесть чиста и, кроме этого, ничего не могу сказать»
Каталин Кунц
Ю. Л. : Мы когда-то беседовали с министром культуры, я беседовал с Владимиром Путиным, и он меня попросил, чтобы я не подавал [заявление], а работал. И я работал. До их безобразия в Праге. Когда они это устроили — если я не отдам деньги, они не будут репетировать. Теперь они врут чего-то, передергивают, оскорбляют мою жену. Дуэлей теперь, к сожалению, нет!
К. К. : Эта страна, Россия, это страна Юрия Петровича, а я поскольку воспитана была на русской культуре и неплохо знаю русскую культуру, и я всегда всю свою сознательную жизнь посвятила русской культуре, я так и дальше намерена действовать, как и мой муж.
Би-би-си: Что бы вы могли сейчас сказать актерам Таганки?
Ю. Л. : Только одно — опомнитесь, что вы делаете? Ради чего? Вам что, нужно добивать, что ли, старика? Какая мысль у вас есть? Вы что принесли что-нибудь, мы хотим поставить?
И знаете, если вас оскорбили, что передавать?
И потом, неужели вы сами не понимаете, что в этих условиях нельзя работать. Все эти репертуарные театры, которые считают большим достижением, они находятся в тупике.
Ведь когда я хотел автономию, по закону, который есть, они же восстали. Они хотят до конца сидеть. Поэтому и выражения мои — как клопы в диване. Не может быть несменяемой труппы. Это глупость.
К. К. : Моя совесть чиста и, кроме этого, ничего не могу сказать. Мои критерии морали, мои критерии поведения в жизни совсем другие, чем выражаются эти вот озлобленные люди, которые собирают пресс-конференции в желтой газете. Мне не по пути.
Актеры: никакого ультиматума не было
Театр на Таганке оказался в центре скандала, в результате которого Юрий Любимов ушел в отставку
Московский Театр на Таганке после гастролей в Чехии остался без художественного руководителя. Юрий Любимов покинул театр, назвав поведение актеров недостойным. Труппа, в свою очередь, считает, что их попытались обмануть, не доплатив гонорар.
Актеры театра Сергей Трифонов и Елена Посоюзных в интервью Русской службе Би-би-си высказали свою точку зрения на возникший конфликт.
Би-би-си: Что произошло в Праге и почему?
Сергей Трифонов: Я с самого начала, после возвращения [из Праги], говорю — деньги тут ни при чем. Деньги — это спусковой механизм. И я серьезно полагаю, это выгодно Юрию Петровичу, потому что идею ликвидации Театра на Таганке он высказывал за неделю до отъезда в Чехию.
Это произошло бы не в Праге, а здесь. Скорее всего, вопросы ликвидации театра возникли бы, когда театр находился бы в отпуске.
Когда было собрание коллектива об автономии, большинство высказалось против. Юрий Петрович сказал, что я все рано разгоню этот театр, все равно избавлюсь от коллектива, переведу всех на контрактную основу. И то, что произошло в Чехии — это был просто щелчок, когда сработали все механизмы, выгодные Юрию Петровичу.
Елена Посоюзных: Юрий Петрович давно хотел автономии, давно хотел стать полновластным хозяином. Грубо говоря, приватизировать театр.
«Почему мы должны уходить? 180 человек должны переехать, чтобы одному было хорошо на том основании, что он гений?»
Сергей Трифонов,
актер Театра на Таганке
Что подразумевает автономия? Поступают деньги, и Юрий Петрович распоряжается ими, как считает нужным. То есть, все с деньгами связано.
А то, что произошло на гастролях, у нас часто происходит — нам не дают гонораров. Мы их не получаем. Нам дают «суточные», а Каталин [супруга Ю. П. Любимова, бывший замдиректора театра] говорит: «Вы вообще должны быть рады, что вас вывезли за границу»!
Би-би-си: Почему вы не поднимали этот вопрос раньше?
Е. П. : Мы не знали вообще, что там — платят или не платят. А сейчас возникла ситуация, когда нам в Чехии сказали, что есть деньги для актеров — восемь тысяч долларов за спектакль. На весь коллектив. И еще чешская сторона увидела отношение, которое было.
То, что Юрий Петрович говорит, что мы устроили. Нет, это он устроил. Он при этом мастер-классе начал обвинять артистов, какие мы плохие. И люди, присутствовавшие на этой открытой репетиции, сейчас пишут на сайт, созданный после этой ситуации, что им было стыдно за поведение маэстро, а не за поведение артистов.
Но Юрий Петрович так все перевернул, и говорит об этом постоянно. Но этого не было! Они [актеры] тихонько его отозвали в сторону и спросили: «Мы узнали, что есть деньги». Никакого ультиматума не было. Актеры всегда будут играть.
Би-би-си: Что театр будет делать дальше?
С. Т. : Дальше возникает совершенно другой театр. Будет не такой популярный. Думаю, будут и лихие времена.
Мы собираем расширенное профсоюзное собрание, на которое приглашаем хоть кого-то реально имеющих власть, для того, чтобы сказать: «Обратите внимание. Нас здесь вообще очень много живет. И мы здесь что-то делаем. Да, здесь артисты не из журнала „Семь дней“ или „Лиза“, не великие люди, но очень рабочие».
«У человеческой памяти есть хорошее свойство — забывать. Но так много накопилось, что уже не забудется»
Елена Посоюзных,
актриса Театра на Таганке
Артисты у нас хорошие. Великих среди нас нету. И может в этом сила нашего коллектива, что у нас нет ставки на звезд.
Би-би-си: Вас не пугает судьба соседнего театра — «Содружества актеров Таганки»?
Е. П. : Они уходили в никуда, в пустоту. У них ничего не было. Мы подкреплены большим количеством спектаклей. И тогда раскол произошел в коллективе, а у нас такое единство. Все за.
Би-би-си: Нет ни одного актера, который был бы за Любимова?
Е. П. : Есть один — Дмитрий Межевич. Но он человек, который любит Юрия Петровича. И он готов играть бесплатно.
Его тоже Любимов часто обижает. Но он обижает всех, отыгрывается на тех, кто не может ему ответить.
Би-би-си: Если это происходит постоянно, почему вы не ушли?
Е. П. : А зачем? Во-первых, мне здесь очень нравится коллектив. Он не такой, как во всех театрах. Только в нашем коллективе не вырывают роли друг у друга. Наверное, потому что не хотят. Это тоже о чем-то говорит!
И Юрий Петрович, и Каталин сами не поняли, какого они жестокого зверя создали. Потому что за счет такого их к нам отношения мы сплотились.
С. Т. : Представьте себе большую квартиру. Возникла странная ситуация — ответственный квартиросъемщик чувствует себя плохо, привел странную женщину… Но я не очень понимаю, почему должны все переехать тогда. Не проще ли разъехаться? Почему мы должны уходить? 180 человек должны переехать, чтобы одному было хорошо на том основании, что он гений?
Он решил, что он все это делал сам. Но ведь Таганка — это и Боровский, Смехов, Славина, Золотухин, Хмельницкий, Шаповалов.
Давайте из великого спектакля «А зори здесь тихие» уберем сценографию Боровского. И актера Шаповалова. И пять девчонок. И что останется? Великий Юрий Петрович?
Би-би-си: Есть ли какие-то условия, при которых коллектив готов пригласить Любимова обратно и согласился бы с ним дальше работать?
Е. П. : У нас было два основных условия: разделение функций директора и худрука. А пунктом номер один — увольнение из театра Каталин Любимовой.
Но на самом деле, я думаю, возвращение уже невозможно. У человеческой памяти есть хорошее свойство — забывать. Но так много накопилось, что уже не забудется.
С. Т. : Юрий Петрович говорит: «Эти артисты, как говорил Чехов, на 90 лет отстают от обычных людей». Вдумайтесь! Я — инженер-физик. У нас есть геофизики, геологи. У нас огромное количество людей, у которых это второе образование.
Давайте потом про учителей так скажем, про врачей. Скажем, идет народный учитель. Стало быть, он может нахамить не народному учителю? Или главврач больницы. Он имеет права оскорбить медсестру?
Би-би-си: Вам не становится страшно оттого, что вас может ждать впереди?
Е. П. : Страшно? Нет. Хуже, мне кажется, не будет.
С. Т. : Страшнее, чем произошло, уже не произойдет. Я считаю, что театр на Таганке умер. Но умер он не в Чехии, а после очень тяжелой и жутко продолжительной болезни.
Юрий Вязовский
13.07.2011
Пришли свои воспоминания о Мастере. Мы опубликуем 10 лучших авторов во 2 томе «100 СОВРЕМЕННИКОВ О ЛЮБИМОВЕ»
Узнать условия